Хочу Лето. желательно, Джареда.
Автор: самоубейся (ficbook.net/authors/%D1%81%D0%B0%D0%BC%D0%BE%D1...)
Бета: ворд и я собственной персоной.
Фэндом: Ориджиналы
Персонажи: Филипп/Финикс и еще полчища карт из колоды.
Рейтинг: NC-17
Жанры: Экшн (action), Ангст, Даркфик, Детектив, Драма, Злобный автор, Гет, Философия, POV, Психология, Романтика, Повседневность, Фантастика, Слэш (яой)
Предупреждения: Нецензурная лексика, Смерть персонажа, Смена пола (gender switch)
Размер: планируется Макси, написано 39 страниц
Кол-во частей: 6
Статус: в процессе написания
Описание: В жизни Филиппа и Финикса все шло своим чередом: универ, алкоголь, секс. Обычная повседневность студентов, казалось, будет продолжаться вечность, но это предположение оказалось фальшивым. В один день все изменилось, когда свершилось два поцелуя, когда началась игра в карты. Теперь они - два Короля. Вот только каждый из них думает, что второй мучается, тогда как они главные соперники в этой партии не на жизнь, а на смерть. Но кто это затеял? Для чего? Зачем? И что будет в конце?...
Посвящение: Маше. Спасибо, что когда-то вдохновляла меня на все те произведения, что я написала.
Публикация на других ресурсах: Не разрешаю... Где надо, там опубликовано.
Примечания автора: Арт, подобранный автором и похожий на главных героев Филиппа и Финикса - static.diary.ru/userdir/1/8/6/0/1860277/6509272...

Четвертый ход: Потерянное завтра.


Хакерский чат Лондона.


ХХХ: Эй! Слышали, вчера ночью игра все-таки началась!
YYY: Игра? Какая игра в четыре часа утра, полудурок?
ХХХ: Та самая.
ZZZ: ТА самая? Неужели, они все-таки решили начать её?! Что на этот раз?! Эпидемия чумы? Радиация? СПИД? Да, блять, я не удивлюсь уже ничему!
YYY: Ох бляя. Даже спать расхотелось. А действительно, че за игра? Как в прошлый раз или правила игры изменили, как и «обещалось»?
ХХХ: Правила игры переписали с нуля.))
ZZZ: Откуда такая инфа? В политики заделался?
ХХХ: Меня? В политики? Да три ха-ха! Надо знать, где искать и что взламывать!
YYY: Нашелся гениальный хакер… Пф… Я вот вообще недели две назад взломал систему одного банка и теперь просто могу купаться в деньгах, если сниму их со счета.
ZZZ: Эй, вы! Хватит пиписьками меряться! Лучше объясните, что за игра простому непросвещённому народу!
ССС: Мне объясняться или кто-то еще лучше меня знает?)
ХХХ: Объясняй! Я только поверхностно правила и список участников читал. Нам ничего не грозит, но это обещает быть интересным. Однако вот по ночному Лондону и окраинам лучше не шататься…
YYY: Почему это? Мафия ведет отстрел? Опыты не на ком ставить, и они полуночников заблудившихся таскают в свои чертовы больницы? Что, блять, опять случилось в этом ебаном протухшем городе?!
ZZZ: успокойся. думаю, ничего серьезного, но выслушаем лучше ССС…
ССС: в общем, суть вот в чем. Он придумал собственную игру, не задействуя обычных людей. как умный человек, Он просто сделал участниками в игре детей главных политических лиц нашего «ебаного протухшего» города и теперь хочет заставить их грызть друг другу глотки.)
YYY: ЧТО?! Это не реально, ССС гонит. Если бы он так сделал, то давно был бы мертв. Да на него натравили бы сотню киллеров, а игра была бы остановлена через десять минут после начала!
ХХХ: согласен, но чувствует моя жопа – не все так просто…
ССС: Все оооочень непросто. Все слышали о красной комнате?
YYY: Че за хрень?
ХХХ: Красная комната – это кабинет, находящийся в одном из зданий, адрес которого не разглашается. Говорят, она оснащена всеми передовыми технологиями и там вполне можно пережить атомную войну, если закрыть двери и окна. Единственный её недостаток – все сотовые телефоны там просто-напросто отключаются, но этот недостаток эти хитрые пидорасы научились поворачивать в свою сторону, проводя там все переговоры.
ССС: Именно так. Он собрал всех важных людей нашего города, что хотели бы поиграть за немалую сумму в эту комнату. И закрыл её на то время, пока идет игра.
ZZZ: И сам остался с ними?! Но это же самоубийство! Как будто никто из присутствующих там «господ» не имеет при себе оружия!
ССС: Шанс, что его убьют, равен примерно 7%. Дело в том, что я задался тем же вопросом и нашел несколько ответов. Итак, первый – как выйти из комнаты, знает только он, так как комната блокируется на определенный код, второй – он болен какой-то страшной болезнью, и жить ему осталось, по словам врачей, около года, не больше, третий – только он может дать команду остановки игры.
YYY: Все равно не убедительно. Нахрена Он запер всех политиков в комнате? Чтобы те посмотрели, как развлекаются и дохнут их детишки? И в чем суть игры? Я так ничего и не понял.
ССС: А суть игры в том, чтобы натравить «детишек» друг на друга, пока их любимейшие родители будут следить за всем этим на экранах ноутбуков, не в силах что-то сделать.
ХХХ: Натравить? С дуба рухнул? Они же все друг друга знают, они не будут ничего делать, а наркотиками накачивать их – это слишком примитивно для такого человека, как Он, разве я не прав?
ССС: В том и дело! Они сами будут кидаться друг на друга, как собаки! Я не знаю всех тонкостей, но у них действительно будет повод так злиться!
ZZZ: Ну и ладно. Меня не касается – уже хорошо, а все эти игры явно же для приватного просмотра, посторонним вход воспрещен, хотя я бы не отказался посмотреть на всех них…
YYY: Это же интересно. Нашим тухлым свиньям мстят через их детей. Как изворотливо, однако! А что они будут делать? Драться? Убивать друг друга тайно? Травить?
ССС: По моим сведениям, будет множество способов убийства вплоть до дуэлей, поэтому послушайтесь советов, не ходите ночами по Лондону. Возможно, вас не заметят и пристрелят, как сыночка какого-нибудь ублюдка.
ZZZ: Я запомню, спасибо… Хоть один дельный совет.
ССС: Но, говорят, что игра сделана вовсе не для развлечения этого множества жирдяев и свиней. Говорят, что Он и один из присутствующих там людей как-то очень-очень давно что-то не поделили между собой.
ХХХ: Двойная месть? Ха-ха, забавно. И кто же человек, с которым что-то не поделил Он?
ССС: Глава крупной корпорации по изготовлению компьютерной техники и аксессуаров «ЭЛис» Син Гротерт. Его сын был в списках тех людей, что участвуют в игре.
YYY: Да ты шутишь! Да Филипп Гротерт еще дите малое! Даже университет не окончил!
ХХХ: Ахахаха! А ты думал, что они там все уже великовозрастные детины? Да им максимум лет по двадцать пять! xDD
*В чат вошел Cary
Cary: Но неужели в итоге все погибнут? Какой смысл у игры, если правила настолько жестоки? Это не может быть местью ради мести.
ССС: Хороший вопрос. Так и есть. Он не говорит прямо, но каждый в той игре поставлен перед выбором: убить, простить или найти общий язык и взять перемирие. Он хочет знать, достойны ли дети таких убожеств продолжать дела нашего города и жить вообще.
Cary: То есть вполне возможно, что в конце все останутся живы?
ССС: Такая вероятность очень мала, но есть)) Кстати, в третьем правиле есть такая оговорка, что замешан в бой может быть любой человек, а, следовательно, можно помешать) Если так волнуешься – действуй.
Cary: Да, спасибо. Я стала сильнее. Теперь все будет хорошо.
*Пользователь Cary вышел из чата.

***


Льюис нагловато улыбнулся, легонько щелкнул пальцем по хрустальному фужеру, наполненному какой-то бордовой жидкостью явно алкогольного содержания, и отклонился на мягкую спинку кресла, разглядывая свою собеседницу, которая с изяществом пантеры сидела напротив него, вальяжно закинув ногу на ногу. Ева всегда была похожа на кошку, готовую наброситься на тебя в любой момент и расцарапать личико своими аккуратными коготками. Её взгляд, прищуренный, цепкий, её худые руки, тонкие, как у пианистки пальцы, уложенные черные волосы, алые губы… Казалось, она выглядела идеально, но вот Льюиса всегда привлекало в неё другое, а именно – её характер. Риск и бесстрашие, с которым она всегда с легкостью шла на любые авантюры, неутолимая жажда приключений, изворотливость, пытливый ум и полная покорность ему. Чего еще можно желать от женщины?
— Ты уже придумал, как мы развлечемся с теми симпатичными новичками? – проворковала Ева, с надеждой в глазах смотря на своего собеседника.
— С какими новичками? – на мгновение забылся Льюис, но тут же вспомнил. – Ах, с теми… Есть у меня одна задумка, но, думаю, это будет слишком низко для нас.
С этими словами парень выудил из внутреннего кармана аккуратно сложенный листок, развернул и протянул Еве, которая, нахмурив свои тонкие бровки, принялась читать.
— А это звучит неплохо… — пробегая глазами последние несколько строк, произнесла девушка.
— Разве? А по-моему это… мелочно, - удивленно буркнул Льюис. – Раньше мы предпочитали не заниматься такими мелочами. Но сейчас просто… мне ничего больше не идет в голову. Извини.
Ева подняла взгляд на Льюиса и, заметив столь виноватое выражение лица, улыбнулась, мысленно подчеркивая, что парень очень даже ничего, когда извиняется, хотя ей всегда казалось жалким – принимать извинения.
— Я устала от крупных проектов, — зевнула Ева, — Так что твой этот «план» кстати, как никогда. Повеселимся с этой парочкой, оторвемся, а потом снова примемся за дело, хорошо, милый?
Девушка встала со своего кресла и, медленно обойдя столик, изящно уселась к Льюису на колени, проведя ладонью по его щеке.
— Ничего не имею против, - хищно улыбнулся он и прильнул к кроваво-алым губам любимой девушки.


***


Будто бы сквозь толщу воды послышалась музыка. Незнакомая мелодия, переливающаяся приятными нотками, как красками. Успокаивающая, безмятежная, тихая, как море, безбрежная, бесконечная. Какая-то знакомая, теплая, домашняя. Голос. Девушка что-то напевает, растягивая слова, которые охотно сплетаются в песню, выстраиваясь друг за другом. Этот звенящий голос наверняка принадлежит какой-то прекрасной эльфийке с острыми ушками, длинными золотистыми волосами, зелеными глазами и загадочными полу-прозрачными одеяниями, которая поет, наигрывая себе на арфе в зеленом саду, где царит тишина и покой. Да, так, скорее всего, и есть.
Я открыл глаза и с большим удивлением обнаружил, что нахожусь вовсе не в саду с райскими птичками, а в какой-то незнакомой комнате на большой кровати. А музыка? Откуда лилась та прекрасная мелодия? Я огляделся в поисках девушки или хотя бы арфы, но вместо этого обнаружил рядом с собой свой плеер с любимыми черными наушниками. Да, Фини, твое возвращение в реальность оказалось куда более суровым, чем ты мог бы предположить. Я сел в кровати, легко откинув теплый плед в сторону и обнаружив, что спал я, как ни странно, одетым в черную рубашку и классические брюки. Ничего не болит, тело слушается, только в голове немного гудит, и запястье правой руки непривычно «ноет». Я перевел взгляд на руку и неслабо удивился увиденному. На моем худом запястье красовался тонкий, легкий браслет, крепко стянутый и, казалось, сплошной. Я попытался его снять, но он, будто был живым и не хотел отпускать мою руку, стал туже, и я вынужден был отступить со своими ничтожными попытками. Что ж, противная железяка, я отступил, но это не значит, что я сдался! Ноги-руки на месте, голова соображает, и это уже хорошо, а браслет как-нибудь переживем. Я снова поднялся взгляд, оглядывая место, где я, собственно, оказался. Пустая комната с двуспальной кроватью и маленьким журнальным столиком около большого окна. За окном ночь, покрапывает мелкий дождь, так что ничего разглядеть не получается. Не все так плохо, как могло бы быть… Вот только как там Филипп?
Стоило мне только подумать о Филе, как в дверь, что находилась почти в самом углу просторной комнаты, постучали, но сделали это скорее из вежливости, нежели из желания услышать разрешение на вход. Тут же скрипнул дверной замок, и в приоткрытую дверь заглянула девушка, на лице которой при виде меня отразилось явное недоумение. Видимо, она ожидала увидеть мирно спящего меня.
— О, ты уже очнулся… В смысле, вы проснулись, Ваше Величество? - заходя, спросила девушка и сделала неумелый реверанс.
— Скорее да, чем нет, хотя я не отрицаю ту возможность, что я еще сплю, а все происходящее вокруг лишь плод моего воображения, но делая поправку на то, что я все же чувствую боль, можно практически полностью исключить эту теорию, – заумно начал я, чем ввел девушку в явный ступор. – И что это за «Величество»? Я не имею никакого «Величества» в наличии, так что простите, наверняка вы меня спутали со счастливым обладателем того самого «Величества».
Девушка на несколько секунд задумалась, поглядывая на меня как посетитель на пациента псих-лечебницы. Уж извиняйте, ничего не могу с собой поделать, особенно когда просыпаюсь в столь бодром настроении.
— Понятия не имею, о чем вы, - в конце концов, заключила девушка. – Но, тем не менее, я очень рада, что вы пребываете в добром здравии, раз еще и шутите.
— Я? Шучу? Нет, ну вы издеваетесь… Я тут пытаюсь понять, сплю ли я, и убедить вас в том, что не имею никакого «Величества», которое вы назвали моим, а получается, что я еще и шучу! И как у людей только наглости хватает… - сурово высказался я и свалился обратно на мягкие подушки, забив на вежливость и приличие.
— Прошу прощения, – кивнула девушка, которая, кажется, воспринимала весь мой бред на полном серьезе. – И еще раз извините, забыла представиться. Мое имя Мишель, я Червовая Дама, в обязанности которой так же входит еще и забота о Короле. А вы… Финикс Аронофски, как я понимаю?
— Ага, - подтвердил я, распутывая наушники. – С утра меня звали именно так, но сейчас уже далеко не утро… Кстати, а сколько времени?
— Четыре часа ночи, - сказала Мишель, посмотрев на свои наручные часики. – Вы проспали около суток, мы очень волновались за вас.
— Около суток? – я удивленно вскинул бровь, недоверчиво поглядывая на девушку. – Хорошо, допустим около суток… Но кто такие «мы»?
— Ваша свита, – мягко улыбнулась Мишель, произнеся это так, будто доказывала маленькому ребенку, что розовых слонов не бывает, а принцы на белых кобылах уже давным-давно вымерли.
— Свита? Моя? Ха-ха, – саркастично произнес я, поморщившись. – И что это за свита?
— Дама, Валет, Десятка, Девятка, Восьмерка, Семерка и Шестерка, – добродушно ответила Мишель, проявляя чудеса выдержки.
— Ну-ну, а где же тройки, двойки, тузы, джокеры и прочая хрень? – огрызнулся я, наконец, распутав наушники и теперь аккуратно их складывая.
— Джокер, Двойка, Тройка, Четверка и Пятерка входят в дополнительную малую колоду, которую вы сможете использовать, если станет совсем плохо, - пояснила Червовая Дама. – А Туз является картой, которая проявит себя сама в любой момент. Туз в рукаве.
— Вот как… – задумчиво протянул я, рассматривая свой плеер на наличие каких-нибудь повреждений. – Значит, вы все дружненько свихнулись, придумали какую-то чушь, да еще и меня сюда затащили. М-м-м… Молодцы. А теперь подскажите, где здесь выход и вызовите такси. Я хочу домой.
— Вы не имеете права, - все тем же доброжелательным тоном заявила Мишель.
— Человек в нашей стране имеет право на свободу передвижения. Так и быть, выход я найду сам и такси тоже вызову, если вам так сложно, - я встал с кровати, одернул рубашку и снисходительно посмотрел на девушку, но так оставалась непреклонна, все так же стоя у двери и качая головой.
— Браслет на вашей правой руке… – кивнула Мишель.
— Ах, да, снимите его, будьте добры. А то он, змей, мешается.
— Его нельзя снять до определенного момента, – возразила Червовая Дама.
— И когда же наступит этот самый «определенный момент»? Имейте в виду, времени у меня не так много, я спешу домой, мне еще собраться, душ принять и переодеться надо, у меня пары через три с половиной часа.
— Пары подождут, вы взяли академический отпуск на полгода, - произнесла Мишель, чем в очередной раз удивила меня. – Браслет можно будет снять ровно по окончанию игры, не раньше. Если вы откажетесь играть или отойдете от этого дома на приличное расстояние – в ваше тело с помощью этого браслета будет введена смертельная доза сильнейшего наркотика, вызывающего судороги и мучительную смерть. Впрочем, маленькая доза этого самого наркотика вводиться в ваше тело ежедневно, и чтобы предотвратить неприятные последствия – каждый день надо съедать по леденцу с противоядием.
— Блять. То есть, у меня нет выбора, я не могу уйти отсюда, и не могу отказаться сыграть? А еще мне угрожают смертью от какой-то херни и каждый день я обязан жрать таблетки, как последний наркоман? Ну, пиздато я влип, ничего не скажешь. Но хоть правила этой игры мне кто-нибудь объяснит?
— Правила игры висят на первом этаже нашего штаба-особняка, в котором мы сейчас находимся, так что когда будете готовы, можете спуститься вниз, поприветствовать всех своих подданных и ознакомиться с правилами. А сейчас, извините, мне нужно уйти, я отлучалась на пару минут.
— Черт. И на этом объяснении спасибо. Хотя-я… Постой! Ты знаешь, что с Филиппом? – почти крикнул я девушке, когда та уже закрывала за собой дверь.
— Филиппом? Понятия не имею, кто это, – пожала плечами Мишель, последний раз взглянула на меня и захлопнула дверь. Тут же послышали её легкие, быстрые, отдаляющиеся шаги. Ушла.
— Вот, значит, как, – я облокотился на стену и медленно сполз по ней, достав из заднего кармана брюк пачку сигарет.
Пачки слишком много. Я неторопливо выудил одну сигарету, закурил и отбросил пачку с зажигалкой куда-то в стену. Вишневый привкус дыма противен мне, но у меня не было никакого желания искать какие-то другие сигареты. Знаешь, Филипп, где бы ты сейчас ни был, надеюсь, у тебя все хорошо, надеюсь, это всего лишь нелепый сон, который растворится под утро. Пропадет. Исчезнет эта дурацкая игра. Все эти шестерки, восьмерки, девятки, короли… Ничего не будет. Да-да, ведь я всего лишь сплю.
Я не хочу себя щипать, чтобы проверить, правда ли это, потому что в некоторых случаях так бывает, что вовсе не хочется знать настоящую правду. Лучше жить в красивой, сладкой, воздушной лжи, строить себе иллюзии, о чем-то мечтать. Догадываться о правде, зная, что это, скорее всего, так и есть, но отвергать её. Отвергать действительность и вновь аккуратно по кирпичикам возводить, подкрепляя своими желаниями, воздушный замок, который может развалиться от одного слова, жеста… Глупо, наверное? Но уж пусть лучше будет так.
А через три часа наступит утро, новый день. Ты ведь как всегда придешь ко мне, правда? Конечно, я проснусь в своей кровати от твоего голоса, как обычно, по-другому и быть не может.
Мне действительно не хватает тебя, Фил. Пожалуйста, приходи. Я буду ждать тебя в нашем завтра.


***


— Это просто абсурд! – заявил мужчина в костюме болотного цвета, и к нему сразу присоединились еще несколько человек.
— Мы не можем оставаться тут на протяжении всей игры! Это невозможно! – тут же воскликнул полный мужчина в темно-синем костюме, промокнул испарину на лбу платком и вновь уставился на экран одного из ноутбуков, что сейчас работали на полную мощность, транслируя видео с камер наблюдения.
— Ох, моя маленькая Винди… – в голос зарыдала единственная женщина с красно-рыжими волосами и явной передозировкой солярия на коже, больше похожая на подожжённую спичку. – Как вы могли?! Она же совсем еще ребенок! – накинулась женщина на Профессора, но, видимо, осознав всю бесполезность своих действий, упала на пол перед его ногами, не прекращая умолять о том, чтобы игру немедленно завершили.
Профессор лишь молча наблюдал за тем бардаком, что творился в красной комнате, не реагируя ни на слезные мольбы, ни на обещания неземных богатств, ни на угрозы убить его. Ему казалось слишком мерзким даже просто находиться среди этих отбросов, которые не способны ни то чтобы управлять обществом, но даже самостоятельно приготовить себе кофе. Хотя было и тут маленькое исключение – человек, который уже часа полтора сидел за столом и почти неподвижно смотрел в экран одного из ноутбуков.
— Эй, Син, – позвал его Профессор, отходя от этой толпы избалованных идиотов, которые тут же было ломанулись за ним, но Профессор жестом показал им, что ходить за ним не нужно.
Светловолосый мужчина неохотно оторвался от ноутбука и поднял взгляд зеленых глаз на Профессора, который, мягко улыбаясь, уже стоял возле него.
— Чего тебе?
— Да нет, ничего, - рассмеялся Профессор. – Мимо проходил, решил вот узнать, как там твой сыночек. Наверняка уже гаркает на своих подчиненных?
— Какое тебе дело до моего сына? – огрызнулся Гротерт. – Тут сорок человек кроме него, смотри, наслаждайся!
— Нет, Син, ты так ничего и не понял, – Профессор присел рядом, на несколько секунд задерживая взгляд на цветном экране.
— А что я должен был понять?! Что, мать твою?! – злобно прошипел блондин, пристально наблюдая за столь расслабленным поведением Профессора.
— А как ты думаешь, почему я выбрал именно твоего сына? – седовласый наклонил голову набок, мягко смотря на своего собеседника, который выглядел слишком напряженным.
— Это ведь из-за того случая? Ты хочешь отомстить мне? – шепотом спросил Гротерт.
— Нет, – покачал головой Профессор. – Пусть ты и испортил мою внешность, мое здоровье, ведь именно из-за тебя я выгляжу таким старым в свои сорок три, пусть ты поломал мою жизнь, посадив в тюрьму на несколько лет, но не в этом дело, я прощаю тебя.
— А что тогда? Почему именно я? Почему мой сын? Зачем?.. – с неприкрытой мольбой в голосе, задал вопрос Син. Это было крайне непривычно слышать от столь гордого человека.
— Ты, правда, не понимаешь? – изумился Профессор. – А помнишь ли ты события двадцатилетней давности? И ту несправедливость? Ты помнишь, что они сделали с твоей матерью, и каким горячим ты был тогда, каким молодым и сильным, а сейчас? Ты уподобился тем, кто когда-то забрал у тебя самого дорогого человека. Ты стал ничем не лучше их. Грязной свиньей, подписывающей не глядя все бумажки и ломая этим судьбы, разлучая семьи, убива…!
— Замолкни! – выкрикнул Гротерт и даже ударил кулаком по столу. – Это неправда! У меня просто никогда не было матери! Понял меня?! Никогда не было!
— И кто же внушил тебе это, Син? – тихим голосом, который действовал, будто успокоительное, спросил Профессор. – Эти ублюдки? И кому ты веришь? Себе или им?
— Никто мне ничего не внушал. Это правда, - сверля Профессора своими зелеными глазами, прошипел Гротерт.
— Ты просто жалок сейчас, – произнес Профессор. – В те времена, когда ты потерял свою мать, ты мечтал только о том, чтобы очистить наш мир от несправедливости, от скверны, от слабости, от тех людей, что управляют миром. Тогда ты поклялся отомстить за женщину, что родила тебя, а сейчас? Ты слаб, жалок, ничтожен! Ты даже не пытаешься ничего сделать! Боишься потерять свою должность? Нагретое, теплое, сухое местечко? Большие деньги? Ты зависим! Твои слова… ты забыл их. Забыл те чувства, погас.
— Я был просто глупым молодым парнем, который грезил о каких-то заоблачных далях!
— Ты вызывал уважение. За тобой были люди, ты помнишь? Еще чуть-чуть и ты бы сломил тех, против кого боролся, но ты сам оказался слишком немощен, и сломили тебя.
— Это ложь! Я отказался от своих идей и поступков, осознав всю их глупость!
— Ты слышишь себя? Да ты даже сейчас не веришь себе. Ты потерял тот Рай, о котором грезил, потерял себя, погрязнув в светской суете. Признай это, - властно потребовал Профессор.
— Никогда.
— А говорят, что с годами люди становятся мудрее. Видимо, это не про тебя, - произнес Профессор, на что Син только фыркнул, отворачиваясь к монитору, где его сын что-то делал, что-то кому-то говорил, жил…
— Но что тебе надо от моего сына?
— Я хочу увидеть, чего он сможет добиться, оказавшись поставленным в те же условия, что и ты много лет назад. За ним идут люди, на него ведется охота, пусть это только игра. Я хочу верить, что этот человек вырос сильнее, чем его жалкий отец. Хочу видеть новое поколение сильных, которое перевернет Лондон! Да что там Лондон… которое перевернет мир! Вы, зажравшиеся свиньи, уже ни на что не годитесь, нам нужен свежий взгляд на жизнь.
— Ты перегибаешь палку. Думаешь, он способен хоть на что-то? Да он же еще мелкий сопляк, тянущий деньги из моего кошелька! – вспылил Гротерт.
— Порой мы видим лишь то, что лежит наверху, не заглядывая внутрь. Для некоторых достижений достаточно лишь веры. И я верю, что твой сын сможет выиграть эту партию!
— А как же остальные? Против кого он сражается? Ты собираешься просто перебить сынков и дочерей самых влиятельных людей города?! Зачем тебе это? Они в тех же условиях, что и Филипп, да и я в свое время не убивал людей!
— Выживает сильнейший, – простодушно отозвался Профессор. – Те, кто не справятся – просто слабаки. А слабакам не место в новом мире, который я собираюсь построить руками нового поколения!
— Ты просто идиот, который сошел с ума, – потирая лоб, произнес Гротерт. – Зачем заставлять людей сражаться против тех, с кем они когда-то были, возможно, дружны?
— Не-е-ет, – таинственно щурясь, протянул Профессор, – Не просто дружны. Твой сын сражается ради того, кого он любит, не подозревая, что его любимый скрывается под маской его противника. И даже не спрашивай, зачем. У тех людей, что построят наше будущее должно быть чувство мести, чтобы они смогли разобрать все старое по кирпичикам и перерезать глотки тем, кто стоит у них на пути. И должно быть чувство вины за смерть любимого человека, чтобы они смогли построить заново то, что сломали, но другими методами и способами.
— Ты слишком жесток, - Гротерт окончательно отвернулся от своего собеседника к мерцающему монитору ноутбука.
— Я? Что ты, – лишь улыбнулся Профессор. – У каждого из них всегда будет выбор, но выживет сильнейший, это я обещаю. Мой мир будет лучше того, что есть сейчас.
Профессор неторопливо встал и вновь прошел в центр кабинета, где на него тут же обрушились все те же угрозы, слезы и обещания небес в алмазах. Вот только сам он неотрывно смотрел на экран одного из ноутбуков. Филипп Гротерт распаковывал первый конверт.


Пятый ход: С чего когда-то начиналось...


— Я думаю, что это все-таки безумно глупо, – поморщилась девушка с неестественно осветленными волосами, больше напоминающими солому, глядя на Еву, которая с довольной улыбкой прикрепляла к двери ведро с грязной водой, готовое обрушиться на любого вошедшего.
— Даже если глупо, что с того? – в ответ пожала плечами девушка. – Мы же еще дети, почему бы нам не повеселиться? Легкий стеб над нашими младшими товарищами, грех не использовать такой шанс, когда нам совмещают занятия.
— Но с чего вы взяли, что ведро выльется на голову одному из этих двоих? – поинтересовался один из юношей, сидящих за столами в аудитории и наблюдающих со стороны за действиями Евы.
— Эти двое по счастливой случайности, обоюдной договоренности или еще почему-то там приходят на лекции одновременно и последними. Миссис Лоо всегда опаздывает минут на двадцать, так как задерживается в буфете. А теперь посмотри, и наши, и младшие уже в кабинете – раз. У нас сейчас лекция по культуре речи, которую как раз ведет миссис Лоо – два. Следовательно, можно предположить, что очень и очень скоро в эту дверь войдут те двое, – с этими словами девушка спрыгнула со стула, на котором стояла, закрепляя ведро, и отряхнула руки.
— Да ты все продумала, – удивленно заметил юноша и рассмеялся. – Гениально.
— Все гениальное просто, – улыбнувшись, ответила ему Ева и уселась на свое место рядом с Льюисом, ожидая сногсшибательного входа Филиппа и Финикса, которым сегодня почему-то особенно не везло.


Филипп


Я еще с самого утра почувствовал неладное, когда обнаружил любимую кружку разбитой на полу, любимые брюки порванными, а любимую книгу испачканной в любимом растаявшем шоколаде, который я непредусмотрительно оставил в сумке. Обычно простые неудачи не задевали меня, а даже как-то стимулировали к тому, что если не везет сейчас, то обязательно повезет потом, но сегодня я почему-то ощущал себя опустошенным настолько, что на звонок водителя, которому надоело меня ждать, лишь послал того на три буквы. Тупой ублюдок, нечего было звонить мне ровно в тот момент, когда я почти сделал на голове ровный хвостик. Поборов в себе все негативные эмоции настолько, насколько это было возможно, я все же отправился я в убогое здание университета, служившее для меня, скорее, убежищем, чем местом, где мне хотелось бы получать знания.
По дороге взглянув на часы, я все же подметил, что если и не опоздаю на первую пару, то, как минимум, приду последним. Что ж, в этом тоже есть свои плюсы. Например, то, что мне не придется пропихиваться через тьму тьмущую студентов, что всегда толпились перед началом пар на крыльце, как и не придется стоять в очереди в гардероб.
С такими мыслями я зашел в массивное здание, являющееся моим университетом, как и предполагалось, без проблем сдал в гардероб свое серое пальто и направился на четвертый этаж, где и была первая пара. Впрочем, мне можно было бы и не торопиться, так как занятия по культуре речи вела скромная и крайне доброжелательная старушка миссис Лоо. Люблю таких покладистых людей, которые никогда не ищут себе неприятностей на задницу и стараются относиться ко всем как можно дружелюбнее, хотя сам таким не являюсь. Честно говоря, я уже давно заметил, что люди в других людях любят именно те качества, которыми сами не обладают, а вот с людьми похожими на них предпочитают и вовсе не общаться. Какая-то ревность к чертам характера. Вроде бы твое, но вот эта тварь тоже такими качествами обладает, у-у-у, сучка, надо уебать.
— Привет! – кто-то сзади окликнул меня, заставив невольно обернуться на голос.
Это был тот самый парень, с которым я каждое утро по счастливой случайности приходил в университет. Мы встречались у входа, в гардеробе или у самой двери. Иногда меня даже начинали терзать смутные сомнения, а не шпион ли этот парень, или даже появлялось омерзение, и развивалась паранойя, что он на самом деле маньяк-извращенец, который следит за мной каждый день, снимает на видео или выжидает момента, чтобы затащить в ближайшую подворотню и…
— Эй, с тобой все хорошо? – он обеспокоенно смотрит на меня и поднимается на пару ступеней выше, чтобы оказаться на одном уровне со мной.
— Да-да, все хорошо, – сухо бросаю в ответ я и продолжил подниматься на свой этаж, пытаясь избавиться от тех назойливых мыслей в моей голове, связанных с этим парнем.
Если быть честным, то когда я пару месяцев назад не столкнулся с ним перед занятиями, то даже начал волноваться, а не случилось ли что, и волновался настолько, что едва высидел все пары и отправился в ближайшую кофейню, есть шоколад и отпаивать себя любимого кофе. Хотя, признаться, пусть я так скучаю, но даже имени этого парня не помню. Кажется, оно так же начинается на «Ф», но такое странное и необычное…
— Точно хорошо? Может, следует сходить к врачу? Я видел её сегодня, она на рабочем месте, сможет тебе дать таблетку, если болит голо…
— Не надо мне никуда идти и ничего у меня не болит, – чуть ли не рычу на парня, впервые отважившегося завязать разговор. Меня просто всегда бесила такая излишняя забота, которая только с виду кажется искренней.
— Хорошо-хорошо, – его голос подрагивает, кажется, он немного напуган. – Мы видимся каждый день и учимся вместе, но до сих пор не знакомы. Не находишь это забавным?
— Ничуть, - сухо отвечаю я. А этот парень начинает раздражать своими бесплодными попытками разговорить меня. Я так и сорваться ненароком могу. Всегда предпочитал котов людям, так как они никогда не пристанут с вопросами, и не будут настойчиво требовать, чтобы с ними поговорили. Просто выслушают, помурчат на коленях и уйдут довольными.
— М-м-м… – кажется, теперь парень просто обескуражен, что дает мне повод мысленно улыбнуться. – А меня Финикс зовут. Можешь звать меня просто Фини, если тебе так будет удобно.
— Я Филипп. Можешь звать меня просто Бог или Господин, если тебе так будет удобно, - саркастично отвечаю я довольно старой и банальной шуткой, показывая, что не намерен продолжать разговор, но Финикса это, видимо, только веселит, так как на его губах появляется довольная улыбка. Да что он там подумал, что я это так пытаюсь шутить по-дружески?!
— Рад знакомству, – радостно произносит он, и меня это раздражает, бесит, выводит из себя!
Но вот в поле моего зрения появляется дверь нашей аудитории, и я ускоряю шаг. Спасительный кабинет, сейчас начнется пара, и он уже не сможет прикапываться ко мне со своими тупыми вопросами, а я смогу насладиться приятным одиночеством. Дергаю дверь за ручку, все еще злясь на своего однокурсника, и меня окатывает холодной водой!
Что?! Что это?! Какого черта происходит?! Осматриваю себя. Светлый пиджак и брюки в тон к чертям. Тоже самое можно сказать и о волосах, на укладку которых в хвостик я убил большую часть сегодняшнего утра. Капельки воды с них скатываются по шее и щекам и скользят под рубашку, неприятными холодными змейками. Перевожу взгляд на курс, замечая на их лицах насмешку и удовлетворенности. Они только этого и ждали! Черт, я еще и посмешище! Как бы ни так!
— Какого черта?! – тихо спрашиваю я, окидывая взглядом аудиторию.
— Уж прости, Филипп, мы не знали, что так получиться, – неумело изображая на своем лице раскаяние, мурлычет девушка с короткими черными волосами. – Но ведь ничего страшного, правда? Мы просто подурачились. Ведь всем весело, да, ребята?
Все студенты, сидящие в аудитории, подтвердили тот факт, что им весело, кто-то рассмеялся, кто-то откровенно заржал, кто-то начал снимать на телефон, а во мне закипала ярость.
— Сука! – прошипел я, с ненавистью прожигая девушку взглядом, и шагнул на встречу к ней, желая её ударить и посильнее.
— Ой, смотрите, он, кажется, собрался убить меня из-за какой-то шутки! Подстелите мне кто-нибудь газетку, я сейчас в обморок грохнусь! – саркастично залепетала девушка, вызвав тем самым новые взрывы дурацкого смеха и издевательские взгляды.
— Ты нарываешься! – совсем тихо прошептал я, делая навстречу ей еще один шаг, но кто-то вдруг одергивает меня за руку.
— Не трогай меня, блять! – я обернулся, ожидая увидеть какого-нибудь еще придурка-самоубийцу, решившего поиздеваться, но вместо этого встретился взглядом с испуганным Финиксом, и это меня как-то немного отрезвило.
— Лучше уйти, – прошептал он тихо. – Сейчас не лучшее время для того, чтобы показывать, кто круче, против толпы не попрешь…
— Да пошли вы все! – я вырвал свою руку из его и быстрым шагом вышел из класса, направляясь куда-нибудь, где можно бы было спрятаться от этого мира, и, понимая, что Финикс прав, и не стоило, наверное, его посылать, но он, кажется, ничуть не обиделся.
— Эй, подожди! – окликнул он меня.
Ну, вот какого черта привязался?! Я неохотно замедлил шаг, сдаваясь. Да, сегодня день неудач и следовало бы ожидать чего-то подобного, так что хуже быть уже не может. Или все-таки может?


Финикс.


Я разглядывал своего однокурсника, пока тот стоял в туалете около раковины обнаженным по пояс и отжимал свою рубашку. Наверное, какая-нибудь девушка, помешанная на любовных романах, сочла бы наши утренние встречи за судьбу, однако я всегда был реалистом и списывал все на случайность. Но почему такая чушь с нелепой шуткой случилась именно в день, когда меня в конец достало то, что я даже имени своего однокурсника не знаю?! Нет, это определенно судьба! Наверное, где-то на небе есть большая-большая толстая-толстая книга, на обложке которой написано «Судьба», а под обложкой скрывается вся история человечества красиво прописанная. Все встречи, которые должны произойти, события, нелепые случайности, которые вовсе не случайности. Эх, вот бы почитать… Может, я давно уже упускаю свою Судьбу?! Может, я уже упустил?! Или нет? Интересно, можно ли упустить свою Судьбу так, что потом и не встретишь?
— Вот гнида… – прошипел Филипп, выводя меня этой не романтической фразой из моих крайне романтических раздумий.
— Не обзывай меня так, я тебе не личинка насекомого и даже не само насекомое! – с легкой наигранной обидой пробормотал я.
— А кто сказал, что я сейчас говорю о тебе? Кстати… Может и правда называть тебя насекомым? Ты очень не него похож, у тебя вон даже волос торчат подобно усикам таракана, - как-то совершенно беззлобно произнес он.
— Насекомое? Хм… – я задумался, словно пробуя слово на вкус и принимая все это совершенно серьезно. – Нет, мне не нравится.
— Почему же? По мне так вполне.
— Не оригинально как-то… - ответил я, вспоминая, что где-то уже слышал подобное обращение. Или читал. Не помню, но где-то такое определенно уже было.
— Как знаешь, – Филипп пожал плечами и вновь принялся отжимать свою рубашку.
Я, честно говоря, не знаю, зачем увязался за ним, но сейчас ничуть не жалел. С мокрыми распущенными волосами и обнаженным торсом мой однокурсник выглядел весьма и весьма… Эротично. Сексуально. Да, плевать, что он парень, а не девушка, ученые уже довольно давно признали, что все люди бисексуальны, так что меня ни капельки не смущали собственные мысли. А когда он прикрывает глаза и нагибается, то выглядит ну просто… Ар-р-р! И когда поворачивается ко мне и смотрит на меня своими зелеными глазами, а я замечаю, что он покраснел, но скорее только оттого, что отжимал рубашку и утомился, однако, это не делает его менее привлекательным.
— Эй, ку-ку! Ты меня вообще слышишь? Чего уставился? – с недоумением спросил он, выводя меня из собственных мыслей.
Я нахмурился и смущенно отвел взгляд в сторону. Черт, я ведь даже не заметил, что он недовольно повернулся ко мне, слишком залюбовавшись на его внешность и внутренне начав рассуждать, как, куда и в какой позе.
— Я не уставился, – пробормотал я, заметив играющую на его губах довольную ухмылку.
— Ну, да-а, – протянул он. – И встало у тебя только оттого, что ты вспомнил любимый порно-фильм? – Филипп без стеснения перевел свой взгляд на мой пах.
Вот блять, у меня действительно был стояк! Но надо было срочно что-то предпринять, как-то выкрутиться и, наконец, просто где-нибудь подрочить.
— У меня не встало… – едва слышно выдавил из себя я, так как ничего более умного в мою, и без того нагруженную мыслями голову, не пришло.
— Тогда что это? – фыркнул он с плохо скрываемым интересом.
— Огурец! – нашелся я, но тут же понял, какую глупость только что ляпнул. Ага, сказал бы сразу, что дыня или кабачок, он бы мне так и поверил! Чего мелочился?
— Хуйгурец, блять, – выдохнул он. – Но так и быть, представим, что я поверил. Можешь меня не ждать, я в душ, а потом домой.
С этими словами Филипп, не дожидаясь моей реакции, взял в руки сырую рубашку и пиджак и отвернулся, намереваясь выйти.
— Подожди.
Я вдруг взял его за руку, останавливая. Зачем и почему, я и сам не знал и не догадывался. Просто он был так близко, но уже уходит… Только не отпускать, не сейчас. Я не хочу, чтобы он ушел. Такое необоснованное желание, и я почувствовал рукой, как горит его кожа. Он обернулся, хмурясь, как всегда недовольно. Этот ледяной красавчик, по которому, судя по всему, сходила с ума большая часть девушек с нашего курса, сейчас находится рядом со мной. Обнаженный по пояс. Вымученный. Податливый.
— Чего тебе? – в его голосе вновь появились нотки раздражения, но он все-таки остановился.
И все же он прекрасен. Светлые золотистые волосы, достающие до плеч, разметавшиеся и слегка растрепанные, ярко-зеленые глаза, оливковая кожа, тонкий нос, чем-то напоминающий греческие статуи богов. Его тело блестит от маленьких капелек пота и воды, что делает его еще более желанным.
Неожиданно для себя я вдруг заметил, что подхожу к Филиппу, завороженный его видом. Не знаю, зачем, просто мне сейчас так хочется, это мое желание. Его бледно-розовые чуть раскрытые губы правильной формы просто манят меня. Приближаюсь ближе, оказываясь совсем рядом, но Филипп, на мое удивление, не отстраняется и даже не выглядит рассерженным или недовольным, а просто смотрит в мои глаза и сам сокращает расстояние между нашими губами.
Его поцелуй оказался сладок настолько, что я, кажется, на мгновение забыл, как дышать. Внутри меня переполняет целая буря чувств от исполненного, пусть и мимолетного желания. Безудержно приятное ощущение. Случайность или судьба? Неудачник или счастливец?
Он отстранился и резко вытер собственные губы рукой. В его глазах появилась насмешка.
— Это было мерзко, но теперь-то ты доволен и отвяжешься от меня, наконец? – сухо бросил Филипп и теперь уже окончательно развернулся, чтобы уйти, всем своим видом показывая, что его не остановит никакая природная сила. Да и у меня больше не было желания хватать его за руку.
Вот только… Филипп, ты, правда, думаешь, что так просто отделался от меня? Я счастливо улыбнулся, смотря на захлопнутую дверь. Нет уж, теперь у тебя просто не будет выбора. Я его тебе не оставлю.


@темы: Типатворчество, Неудачник и счастливец